«Алтайская правда»: рецензия на спектакль «Обыкновенное чудо» Ирины Цхай

Известная на Алтае поэтесса, детская писательница, победительница престижных литературных конкурсов Ирина Цхай написала рецензию на спектакль «Обыкновенное чудо», премьера которого состоялась в Государственном молодежном театре Алтая. Предлагаем читателям «Алтайской правды» ознакомиться с текстом рецензии:

В начале апреля в Молодёжном театре Алтая состоялась премьера спектакля «Обыкновенное чудо», поставленного по одноименной пьесе Евгения Шварца московским актером театра и кино Иваном Стебуновым. На мой взгляд, режиссёрский дебют состоялся достойно.

Сохранены идея пьесы и задача – напомнить человеку о волшебной силе любви, вдохновить зрителя не сдаваться в собственных поисках. Сказка осталась, а режиссерская трактовка и приметы современной реальности обостряют ее восприятие молодежной публикой, не заигрывая с ней и не искажая происходящего.

Тема творчества в спектакле выражена также ярко, как и тема любви. Вполне логичный акцент, ведь настоящая любовь и есть высшее проявление творческой силы, каждый человек – сценарист собственной жизни; а главное действующее лицо пьесы – и вовсе волшебник.

Поэтому на сцене театра выстроена другая сцена, боковые ее части становятся то подмостками, то напоминают капитанские мостики или настил эшафота; передвижные ширмы в глубине являют занавес, а белые полотна на переднем плане – колонны фойе или зрительного зала.

Театр в театре. Волшебник – драматург и режиссер. Бумажные листы – символ словотворчества и творчества в самом широком смысле – с одной стороны, и догматичности семейных и личных жизненных сценариев – с другой; эти же листы становятся снежными хлопьями жестокой метели, они же наполняют песочные часы и напоминаниями о принятых правилах в изобилии висят на стенах-колоннах. Принцесса рвет их как символ чужого образа жизни, влюбленные юные герои разбрасывают листы – чужие правила и догмы, а хозяин гостеприимного дома вслед за мимами разбрасывает их в порыве отчаяния…

Введение отсутствующих в пьесе мимов (Татьяна Данильченко и Евгений Кулиш) тоже, прежде всего, подчеркивает атмосферу театра в театре, персонажи усиливают эмоциональный подтекст происходящего, а заодно передвигают декорации, открывают занавес, представляют огромные песочные часы.

Спектакль начинается, как представление внутри спектакля – за эпатирующим свиту и публику в зале королем (Игорь Бочериков) наблюдает зритель-волшебник (Виктор Синицын). Его образ непривычен. В этой семье за старшего явно жена (Галина Чумакова), а сумасбродные задумки волшебника объяснимы и оправданы ничем иным, как неизжитым мальчишеским любопытством и тягой к приключениям. Облегченно выдыхает, поняв, что король оказался именно тираном, как было задумано; иногда в его голосе звучат ребячливо-злодейские нотки. Бессмертный чудак остался вечным озорником, ведь только непосредственность и отвага способны творить новое.

Когда же появляется Медведь (Александр Пальшин), одетый также, как и его создатель, становится понятно: превратив его в человека, волшебник хотел не только пошалить, но и вернуться в молодость, еще раз повторить собственный путь любви. Именно этот путь привел его к счастью; зная на собственном опыте, что любовь реальна и всемогуща, чародей ни на минуту не сомневался в хорошем исходе и потому не ставил собственной фантазии никаких ограничений: все равно добро победит.

Игорю Бочерикову тоже удалось отойти от устоявшегося представления о его персонаже. Король в его исполнении – не столько обаятельный тиран, сколько старик, не сумевший помудреть, и отчаянно сожалеющий, что не смог дать дочери чего-то самого важного.

Министр-администратор (Евгений Быков) лишен обаяния героя Андрея Миронова и, являя собой воплощение пошлости и прагматизма, становится главным злодеем сказки. Узелок первого министра (Евгений Любицкий) – тяжелый камень.

Придворные дамы (Наталья Сляднева и Юлия Юрьева) подчеркнуто выразительны; поделив между собой реплики Дамы, в фильме Марка Захарова сыгранной Екатериной Васильевой, они изменили характеры, но не изменили идее.

Принцесса Ивана Стебунова (Анастасия Лоскутова) – сущий ребенок, рисующий на невидимых холстах (а может быть, на окнах) и в собственном воображении. Она и есть настоящий творец, сумевший в итоге воплотить заветную мечту в собственную жизнь. Горячее желание одинокого подростка найти того, кто бы его понимал и целиком принимал, вдруг неожиданно и в полной мере сбылось; поэтому верится, что эта долгожданная любовь – настоящая, а не задуманная волшебником. Детской непосредственностью объясняются излишняя эмоциональность и беззастенчивый порыв, вызвавший добрый смех в зале: узнав, что нравится Медведю, принцесса запрыгивает на скамейку и доверительно кладет голову ему на плечо. Тюлевая юбка, напоминающая балетную, в сочетании с малышовым гусарским костюмчиком поясняют образ.

Взросление принцессы происходит стремительно: вот она разочаровывается в любви, и движения уже не напоминают балетные; девушка выбегает под жесткий клубняк, с нарочито вульгарным макияжем, почти маской; сказка уступает место безумству современных ночных заведений. Вот она решает отомстить любимому, предавая себя самое, и теперь уже окончательно теряет настоящее лицо: теперь его заменяет безобразная маска с огненным париком. Это свадебная церемония, но фаты нет, не положена она фальшивой невесте. Лживость происходящего подчеркнута костюмами: это не праздник бракосочетания, а вызывающий модный показ и маскарад в одном. Коллекция выполнена в черном цвете, и это дань истинному содержанию события, а не элегантности. Героиня впервые становится на шпильки. Уродливое взросление убивает ее истинную.

Признание Медведя об истинной причине побега снимает с принцессы маску. Вот она уже неотвратимо умирает, но – снова настоящая, в полном понимании происходящего и с готовностью любить, невзирая ни на что. Яркие декорации подчеркивают, что такая смерть – более светлый финал, чем предыдущий сценарий. Взросление девушки состоялось.

Взросление Медведя также проходит стадии разочарования, озлобления, вызова, и даже перехода на другую сторону – сторону не верящих в любовь. Со словами «Идемте, друзья!» юноша с готовностью примеряет железные охотничьи доспехи. Нелепые латы делают охотника (Валерий Лагутин) и его ученика (Евгений Бакуменко) выразителями крайней степени этого неверия и отторжения светлого. Они не только сами не верят, но со своей готовностью убить Медведя жестко стоят на страже неверия в добро. Такие же гипертрофированные доспехи появляются на руке оскорбленной принцессы – вместо кисточки для рисования, сверкающий шлем с забралом надевает она, поступив на службу к охотнику. Агрессия как защита – приемчик древний, как сама жизнь.

Пожалуй, больше всего впечатлило, что роли волшебника и хозяина таверны Эмиля, жены волшебника и дамы Эмилии сыграли одни и те же актеры, почти не меняя ни костюмов, ни манер. Наглядно представлены два варианта судьбы: если выбираешь любовь, получаешь шанс стать хозяином собственного дома и жизни, счастливым семьянином; выбираешь обиду, даже не пытаясь поговорить с любимым человеком – становишься хозяином таверны или утратившей женственность фрейлиной и живешь рядом с чужими людьми.

Задача выполнена: нам напомнили о важности этого выбора, о том, что любовь и есть настоящее чудо. И о том, что она способна изменить даже самый плачевный сценарий, что и произошло под занавес, как и положено заканчиваться сказкам.

Ирина Цхай

Источник: «Алтайская правда»