Где-то есть город тихий, как сон… Размышления о спектакле «Наш городок»
10 сентября 2019 года на сцене Молодежного театра Алтая состоялась премьера спектакля, поставленного по пьесе Торнтона Уайлдера «Наш городок». Произведение американского драматурга, написанное в 1938 году и отмеченное Пулитцеровской премией, одной из самых престижных мировых наград в области театрального искусства, поставил режиссер Алексей Серов. Спектакль получился мудрым, красивым и трогательным. «Наш городок» втягивает в себя как энергетическая воронка. Раскручивает то, что произошло когда-то, очень давно, но не устарело и не опошлилось. Более того, «Наш городок» готовит встречу с самим собой. По крупицам отражаясь в зеркале сцены, история эта возвращает и множит личные воспоминания и героев драмы, и публики. Несмотря на прием отстранения, заданный через персону Режиссера зрители довольно быстро начинают ощущать собственную причастность к происходящим событиям. Более того, события эти легко и просто становятся твоей жизнью в твоем городке. Подобное случается не так уж и часто, но когда спектакль сочиняет Алексей Серов, – приготовьте свое сердце к встрече с Художником. А еще, – пристегните ремни, чтобы не улететь навсегда в мерцающее мета-пространство его необычных постановок…
«Наш городок» – «простая пьеса, в которой присутствуют все сложные темы; и это сложнейшая пьеса, где я с любовью рассказываю о простейших вещах на свете», – писал американский драматург Торнтон Уайлдер, лауреат Пулитцеровской премии. Возможно, это – первое драматическое произведение ХХ века, столь доверительно открывающее нам великую тайну бессмертия. Возможно, в нем зашифрованы беседы Уалдера с гениальными драматургами Древней Греции, пытавшимися связать Время «нитью Ариадны». Возможно то, что воплощается сейчас на подмостках МТА, навсегда отпечатается в космической панораме еще одной историей о любви…
Сценическое пространство Молодежного театра максимально освобождено от быта. Стулья с высокими спинками, рифмующиеся с вертикалью окон репетиционного зала, да еще пара столиков для обозначения домашнего интерьера. Справа – дверь, через которую выйдут на сцену артисты. На стене у двери – портрет драматурга Торнтона Уайлдера. Умное благородное лицо. Сверху, от серебристых металлических плафонов струится холодный свет. Сценография Ильи Кутянского воссоздает призрачную атмосферу жизни маленького городка, в котором все давным-давно умерли.
Актер Андрей Воробьев, играющий Режиссера, представит публике персонажей. Они смотрят на нас так, как смотрят с фотографий ушедшие родные люди… Среди них есть и служащий похоронной компании. Высокий Джо Стоддерт в черном пальто. У персонажа Валерия Лагутина немного текста, но его присутствие ощущается постоянно. Скорбная профессия оставила на Стоддерте траурную метку. Согбенная спина. Взгляд, обращенный зрачками внутрь. Черный костюм. Черное пальто. «Черный человек». Знаковая фигура. А еще есть семья доктора Гиббса. Нежный, добрый врач – Анатолий Кошкарев, его красивая, мечтательная жена – Ирина Клишевич и заметно упитанный, простоватый сын – Дмитрий Борисов. А по соседству – другая семья: подтянутого собранного мистера Уэбб Александра Чумакова и его, слегка чопорной жены, миссис Уэбб Галины Чумаковой. У них прелестная дочка Эмили – Наталья Сляднева, тонко чувствующая красоту и дыхание жизни. Молодые люди окончат школу и поженятся. И в какой-то момент сердце Эмили не выдержит нагрузки жизненных перемен. Она умрет при родах. И это будет самая большая и самая трагическая потеря для всех. Сценограф Илья Кутянский создал впечатляющий хронотоп – зеркальный репетиционный зал, где здесь и сейчас, в очередной раз, возрождается жизнь тех самых людей, которых уже нет на свете. Они появляются под черными зонтами на холодном подиуме сценического пространства. Графические четкие мизансцены воссоздают атмосферу провинциальной жизни прошлого века с ее церковными службами и похоронными процессиями. Кажется, что в них закодированы все любовные истории, все чувственные послания, «все мысли веков, все мечты, все миры».
Жанр спектакля определен постановщиками как трагикомедия в двух действиях, что, конечно, интригует. Но вскоре проясняется и смыслом режиссерского послания, и степенью отстранения актеров от персонажей. Что весьма и весьма условно. Таков фирменный прием Алексея Серова, его постановочный лейбл. Он задает вопросы и провоцирует ответ в сердцах зрителей. Используя прием стоп-кадра, где танцующие пары вдруг застывают, как на старинных пожелтевших фотографиях, Серов усиливает ностальгическую составляющую в перекличке времен и судеб. Этот прием взаимопроникновения и взаимообусловленности, и есть, на мой взгляд, самое важное в послании драматурга из глубины веков.
Эффект «очуждения», характерный для композиции пьесы, нисколько не противоречит способу существования актеров. Они не только «представляют» своих героев, но и живут их жизнью и умирают вместе с ними на высокой горе за чертой города. Подобный парадокс созерцания возможен только в пространстве сценической игры. Когда время действия пьесы, помеченное автором маем 1907 года, возникает здесь и сейчас. Со всеми своими надеждами и разочарованиями. Потерями и обретениями. Что, в общем – то и есть самое ценное и самое сложное в любом спектакле: дыхание, нерв, мысль. И еще, – атмосфера Любви и Благолепия, нисходящая из тайников памяти вселенной.
В пьесе Торнтона Уалдера «Наш городок» мысль о вечном обществе как духовной связи, объединяющей живых, умерших и еще не рожденных людей, воплощена в простой и не проходящей истории о Любви и Смерти. Как видим, Уайлдер в своих поисках затронул вечные темы бытия. А Молодежный театр Алтая чутко откликнулся на них.
«В ушную раковину Бога,
закрытую для шума дня,
шепни всего четыре слога:
– Прости меня».
Иосиф Бродский
Елена Кожевникова
